Норвежские страсти 2008

ч.1

 

По русской дороге к норвежскому Нордкапу.

В сотый раз перебраны велобаулы и в сотый же раз убеждаюсь: с таким весом ехать нельзя. Уложенные в сумку, они весят килограмм 40; да и велочехол, как потом выясниться на Ленинградском вокзале, с самим транспортом и напиханными в него пожитками- 36. Безумие! Действительно, ковыляя на следующий день по перрону к поезду, слышу объявление диктора: «Во избежание недоразумении при посадке, взвесьте свой багаж, он не должен превышать 36 (!) килограмм». Проводница в вагон, разумеется, не впускает и, с ужасом глядя на неопознаваемый ею формы багаж, отправляет на взвешивание. Опять волочусь в поту и тихой злости. Доставляю чек, на котором заветная цифра –36. Почему не заставила взвешивать сумку, одному министру железнодорожных путей известно…

Маршрут следующий: на поезде добраться до Мурманска, далее автобусом до Киркенеса – первого, на 15 процентов русского, города на Норвежской стороне и потом уже своим ходом к самой крайней северной точке Европы –мысу Нордкап.
До города N 51 — 36 часов (любимая цифра), и жизнь за окошком, по обеим его сторонам, прелюбопытна, кипит и клокочет. Молодёжь «на боковых» - мать-перемать, а между ними слова-ходули: по любому, прикинь, мусора и чаще других – прикольно, приколись. Универсальное выражение. Погуляем? – прикольно; смотри, как красиво – прикольно; я тебя люблю – ну, ты прикалываешься! Прислушиваюсь — ничегошеньки не понимаю. О чём толкуют ребятки? «Прикалываюсь» и слушаю бабушек-соседок напротив. Делясь друг с дружкой, научили и меня, как выводить мозоли, да бороться с болями в ступнях. Авось пригодится. Правда, не долечилась, говорит, сама на Азовском море, с которого и едет. Другая с Курска. Долго рассказывала о ценах на молочные продукты, на мясо. Ну и, как водится, перешли на пенсию и, конечно, на злых буржуев-супостатов – правительство… В общем, всё, как обычно в поезде.

За окном Карелия. Сосны и берёзки уже в жёлтых подпалинах. Неужто осень рядышком? Куда ж я еду..? Много воды, красивой, почти в художественных изломах и изгибах, просто завораживает. Казалось бы недалеко от нас, а как по-иному всё. Просто прикольно! Нет, не подходит… Мелькают станции с удивительными названиями: Березайка, Лодейное поле, Свирь, Пай, Пьяжиева Сельга. В Пижме разноголосые бабушки и мужички предлагают рыбку с деревянных на верёвках лотках: терпух, сиг, форель, голавль, вяленые, копчёные, брусника в бидончике за 300 рублей.

А вот и Мурманск, с серым и тяжёлым небом, вот-вот рухнет на голову. Милиция проверила паспорт, наверное, внушаю сомнение. Честно говоря, побродив по городу, много встречал людей с помятой и не внушающей симпатий внешностью. Спрашиваю у таксиста: что можно интересного увидеть в городе, поснимать на память. Вон, говорит, на косогоре Алёша стоит, к нему и дуй. А Алёша, который «стоит на пригорке», как поётся в песне, и воспевает российско-болгарскую дружбу, виден, действительно, почти с любой места в городе. Но, далековато к нему. Он, кстати, в каждом киоске и магазине, на открытках, на прилипалках к холодильнику, на значках и т.д. Фирма, доставляющая желающих в Норвегию, любезно взяла с меня 800 р. и пообещала завтра утречком 7 часов и отправить меня в заданном направлении, т.е. в Киркенес. Ну а меня ждала холодная ночь на вокзале. Романтика!

Набитый наглухо вещами, микроавтобус Мерседес, нёсся по ужасной дороге к границе. Лавируя между ухабин и унылого пейзажа – дикие, холодные и необжитые просторы – натыкаемся на табличку «Спутник». Люди в камуфляже. Воинская часть. Не сладко им тут, наверное. Печенега. Заполярный. Города, оторванные от мира. Неуклюжие и грустные. И вот- апофеоз. Город Никель. Картина пренеприятная: Среди безликого пространства — три трубы, источающие что-то непонятное, но наверняка нехорошее, кругом корневища вымерших деревьев, а те, что уцелели, как мутанты – без иголок и листьев. Говорят власти Норвегии предлагали денежную помощь России для закрытия никелевого перерабатывающего завода, но все тщетно. России нужна валюта сейчас, а что будет через десятилетия, не особенно волнует.

Через 60 километров долгожданная граница. Русская таможня «шманает» от души, перерывая всё, что можно. Я опять волочу свой неподъёмный багаж. Претензий нет. Норвежцы не менее строги. Пол часа допрашивали молодую пару, раздевали почти догола, отобрали колбасу и сигареты. Мой паспорт тискали минут десять, куда-то звонили. Я смирился и уже думал, что делать дальше. Нет, прикольно, правда!

Но, всё обошлось………………

Не с голоду, так с холоду…